Истории спортивных карьер многих российских всадников вы можете знать, только если знакомы с ними лично. Мы решили исправить это и создать новую рубрику «Спортивная пара месяца», в рамках которой будем выбирать самый результативный дуэт, проявивший себя на турнирах. Первые герои новой рубрики – Хейрадин Нуриев и Лурдес. Опередив в укороченной дистанции серебряных призеров, представители Кировского Конного Завода выиграли маршрут Гран-при с высотой препятствий 145 см в Maxima Park. О спортивном пути и принципах в работе с лошадьми всадника и особенностях характера Лурдес – в интервью Хейрадина Нуриева.

Беседовала Алина Киркунова

Как вы пришли в конный спорт? Где начинали заниматься? Помните ли первую тренировку?

Я пришел в конный спорт в двенадцать лет, привёл меня отец, по любви к лошадям. Заниматься начинал в конноспортивной школе на базе Кировского конного завода. Отлично помню первую тренировку, конечно. Отец мне сказал: «Подожди здесь, я пойду поговорю с тренером». Я стоял на улице, он зашёл в конюшню и вышел уже вместе с наставником, который говорил: «Да нет, ну, куда его – на пони, надо его на большую лошадь сажать!». Вот эти слова я очень хорошо запомнил. Там было пони-отделение и большие лошади. На первой тренировке у меня была кобыла по кличке Патока, было тяжело. Моим первым тренером была Анна Вячеславовна Зотова.

Были ли у вас увлечения, помимо лошадей? Как совмещали учёбу и тренировки?

Я занимался два-три года футболом, перед тем как пойти в конный спорт. Когда начал заниматься верховой ездой, отцу сказал, что футбол не брошу. Но чаша весов все равно была на стороне конного спорта, потому что любовь к лошадям, оказалась сильнее. С учёбой было очень тяжело. Я был отличником до того момента, как пошёл в конноспортивную школу. Тренировки проходили вечером, с четырёх до семи, и расстояние от дома до конюшни было большое. Я ходил пешком пять километров, возвращался домой очень уставший, соответственно, до уроков у меня руки просто не доходили.  Домашнюю работу делал поверхностно, поэтому скатился до троек.

 В какой момент и насколько быстро Вы приняли решение посвятить свою жизнь лошадям и сделать это своей дальнейшей профессией?

Сам момент, наверное, не помню. Всё так быстро шло, текучка, было очень интересно, захватывающе. Тогда проводилось очень мало выездных стартов, не было таких возможностей, как сейчас у молодёжи. Но, тем не менее, мне очень нравилось преодоление препятствий. Взлетая над барьерами, быть в невесомости наверху, с лошадью, приземляться. Вот эти все моменты меня просто захватывали. Ты отрываешься от земли и где-то летишь вместе с лошадью. Наверное, это было таким ключевым для меня, что задержало меня в конном спорте надолго. Потом уже это превратилось в работу, мне предложили позицию в конноспортивной школе. В армии я тоже был с лошадьми, служил в спортроте. Практически вся жизнь проходит в конном спорте, с двенадцати лет я не бросал этот вид. Самой большой паузой был месяц после операции. Отпусков больше двух недель не было, никогда не мог дома сидеть без лошадей.

Есть ли в вашей жизни лошадь, которую можно назвать «лошадью жизни»?

Наверное, я скажу, что таких лошади даже две. Это прекрасные Эдисон и Карамболь, на которых я выступал. Эдисон и Карамболь были одного года рождения - 2007. Эдисон был достаточно быстрой, аккуратной лошадью, а Карамболь - сильным боевым партнером на Большой круг.  Для меня это была новая ступень в спортивной жизни. До этого, конечно, были и другие интересные кони, но именно они вывели меня на новый уровень.

Какие факторы есть при подборе лошади, помимо здоровья? На что еще обращаете внимание?

Прежде всего, голова, работоспособность, контакт с человеком. Для меня очень важно, чтобы у лошади была хорошая психика, потому что, как спортсмен, я очень требователен к лошадям и люблю, когда лошадь идет на контакт. Для меня сложнее прыгать на лошади, которая не дружит с человеком, с которой не работает вариант «сел, подстроился и поехал». Есть всадники, которые просто могут сесть и поехать, не обращая внимания, как лошадь будет бежать, где будут у нее ноги или голова, но у меня не так. Поэтому я предпочитаю лошадей именно с хорошей головой, с большим сердцем.

Как строится тренировочный процесс?

У меня две плановые прыжковые тренировки в неделю, три тренировки – это манежная езда, один день в неделю – это кордовый день, разгрузочный для лошадей, и один выходной. Количество прыжков на тренировке я никогда не считаю. Я работаю в зависимости от потребностей каждой лошади.

В конном сообществе активно обсуждается вопрос выгула лошади. Многие опасаются выпускать своих боевых партнеров в левады из-за повышения риска травм, кто-то придерживается позиции, что лошадям необходим выгул. Что касается лошадей, которые находятся у вас в тренинге, гуляют ли они? Как вы относитесь к выгулу?

Очень больной вопрос для всех спортсменов. Я предпочитаю, чтобы лошади гуляли, и все мои лошади, даже очень горячие, неспокойные, они все проводят время на улице. Мы их с малых лет приучаем к левадам, к шагалкам, ко всему.

У нас все зависит от погоды. Если она позволяет, хоть малейший, небольшой плюс, то лошадь гуляет. Грязь, не грязь – это уже не так важно, в   плюсовую температуру у нас лошади практически всегда в левадах. Лошади должны иметь возможность свободно двигаться, это заложено в них природой. Если лишать ее этой возможности, она не будет выкладываться на тренировках.

Какие основные принципы у вас в работе? Какие требования к лошади и к себе?

Не всегда хорошо, когда ты очень требователен к лошади. Иногда мы переходим границы, а лошади тоже живые и хотят быть иногда одни. Главное требование у меня к лошади, чтобы она прямолинейно ходила – до прыжка, после прыжка, это очень важно. Для этого надо еще и без прыжков работать, чтобы лошадь держала равновесие, была в балансе.

Лурдес – это лошадь, рожденная в Кировском конном заводе. Помните ли вы ее маленькую?

Я вам открою секрет: я и врач были первыми, кто видел Лурдес, когда она появилась на свет. Поэтому помню ее с самых маленьких лет, с первых дней.

Лурдес родилась в апреле. У ее мамы была особенность - она рожала в первый раз. Где-то в феврале, в начале зимы мы еще думали, что кобыла «холостая», что у нее нет жеребенка. В итоге за последние два месяца она набрала этот живот, и родилась Лурдес. Как правило, первые жеребята у кобылы бывают не такие крупные, но Лурдес сразу родилась с большими суставами, с хорошим экстерьером. Она изначально подавала большие надежды, но была дамой с характером, с очень сложным характером.

Чем она вам понравилась, когда вы начинали с ней работать? Как вы поняли, что она подает надежды?

 Эта лошадь с самого начала хотела прыгать. Какой бы противной она ни была, она всегда хочет прыгать. Всегда хочет идти на ту сторону барьера в самых разных ситуациях – боится ли она этого барьера, раздражает ли ее кто-то другой, - она всегда прыгала. Как бы она ни боялась. Как она это делала? – это уже другой вопрос. Она может зажаться, но она всегда хочет прыгать. В ее работе никогда не было какой-то усталости. Она всегда с желанием шла вперед.

Похожа ли она на своего папу Кронпринца?

Нет, совсем не похожа. Кронпринц имел другой характер. Разве что она может быть похожа по рту, по управлению. Хотя Кронпринц был попроще, конечно, чем она. Нет, не похожа ни характером, ни экстерьером.

Какие у нее есть еще положительные качества, кроме того, что она проявляет желание работать и прыгать?

Ест она очень хорошо, с аппетитом всегда! Она экстерьерная, очень хорошая, крепкая. По здоровью очень хорошая. У нее нет ни одного изъяна ни в рентгенах, ни в связочных аппаратах. Работать ее очень сложно: прыжковые тренировки в удовольствие, а вот на обычных тренировках она не любит подчиняться. Я с ней очень долго воевал, но в конце понял, что это та лошадь, с которой надо просто подстроиться и идти немножко на ее поводу.

Какие дальнейшие планы в плане спортивной карьеры? Будете ли выходить на маршруты Большого круга?

 Да, Лурдес будет продолжать прыгать пока эти высоты до 150 см, в этом году уж точно, дальше посмотрим. Важно, как она созреет в голове, потому что где-то в семь лет, когда она вышла на новый уровень, мне было немножко непонятно, сможет ли она прыгать большие барьеры. Вопрос был даже не в высоте – он сильная, а справится ли она правильно с тем, чтобы вовремя убрать ноги, сработать правильно в системе. Ее азарт, ее желание и рвение прыгать всегда мешало ей это делать. Она где-то могла поторопиться, оставить ногу. Был открытым вопрос: сможет ли она именно в своей голове разобраться, потому что технически она может делать. Если она спокойная, она выложится на все 100 %, но она часто бывает заведенной, ее многое раздражает. Как видели на этой неделе, она первый раз чисто отпрыгала маршрут 145см, я уже пробовал на ней до эти высоты, но в этот раз она была в блестящей форме, вела себя очень хорошо. Есть зацепка, что она сможет прыгать выше, но пока не буду забегать, пока будем говорить, что это только авансовые надежды на большое будущее.